Лекция 1. Рассказы И.Э. Бабеля "Мой первый гусь", "Соль"

   "Конармия” И. Э. Бабеля — это сборник небольших рассказов, связанных темой гражданской войны и единым образом повествователя

"Конармия” написана на основе дневников Бабеля (когда он сражался в Первой конной армии). Сражался сам Бабель под именем Лютова.

На основании этого можно сделать вывод, что главный герой выражает мировоззрение самого Бабеля.

При внимательном рассмотрении дневник и рассказы оказываются непохожими. Но это можно понять. Форма отстранения автора 

Дневника от реальности, продиктованная в ситуации гражданской войны необходимостью самосохранения, в "Конармии” 

превращается в эстетический прием, дающий возможность, с одной стороны, - обнажить грубость и варварство казаков, а с другой

 - позволяющий акцентировать отчуждение еврейского интеллигента, пытающегося жить в чуждой ему, чудовищно жестокой жизни

Новелла «Мой первый гусь». Как и большинство новелл этого сборника написана от первого лица – Кирилла Васильевича Лютова. 

Автор обнажает грубость и варварство казаков, акцентирует отчуждение еврейского интеллигента, пытающегося жить в чуждой ему, 

чудовищно жестокой жизни.Это видно буквально с первых же строк рассказа: «Ты грамотный?» спросил Савицкий, и узнал, что

Лютов «грамотный» («кандидат прав Петербургского университета»), а ведь это армия рабочих крестьян. Он чужой. Потом, когда 

он закричал ему: « Ты из киндербальзамов… и очки на носу», когда он смеясь воскликнул: «Шлют вас, не спросясь, а тут режут 

за очки», - Бабель был точен в изображении того как веками копившаяся  классовая ненависть огрубляет человеческое поведение. 

Лютов смиренно и покорно сгибается перед казаками. Автор изобразил его поведение с иронией. Что-то есть в его страхе женственное. 

 Чувствуя , что он здесь чужой, Лютов хочет стать своим. Для достижения этой цели, он бесстрастно убивает гуся. Когда победа, 

казалось, достигнута, когда казаки наконец говорят: «парень нам подходящий» - Лютов, торжествуя, читает им речь в газете, 

появляется ощущение ,что победа-то его какая-то странная, неполная. «…Мы спали шестеро там, согреваясь друг от друга».

Конфликт тут внешний, и лишь в финале рассказа становится понятным, что  бесстрастие мнимое. А в душе героя томление, 

«внутренний жар», «пылающий лоб». " И только сердце, обагренное убийством, скрипело и текло” ("истекает голова убитого

гуся под сапогом солдата). Это "сопровождение” любой войны. И это необходимо пережить. Между Лютовым и красноармейцами 

есть дистанция. В нем ещё осталось что-то человеческое.  Этим и объясняется высокий слог финала.

В системе ценностей героя нет будущего. Есть только настоящее. Вся жизнь будто пульсирующее переживание. Наверное именно 

поэтому так важна жизнь, и так трагична смерть. Бабелевский мир по сути раскрываемых в нем простейших общечеловеческих отношений 

трагичен - из-за постоянного вмешательства смерти в течение жизни. Необычен пейзаж у Бабеля. «деревенская улица   лежала  перед нами, 

круглая и желтая,  как тыква, умирающее солнце испускало на небе свой розовый дух». Пейзажу задано два  противоречащих тона: тепла и

 всеразрушающей смерти.  Всё находится в движении. Отношения «неба» и земли» абсолютно  независимы друг от друга. Так и получается, 

что состояние героя противоречиво. Он ведь делает этот поступок независимо от своего внутреннего состояния.

«Солнце падало на меня из-за зубчатых  пригорков». Взаимосвязь тут между небесными и земными гранями опять предстает 

в необычной форме. Движение солнца вертикально. И эта вертикальность будто не оставляет выбора для главного героя своей 

прямолинейностью.Так, мне кажется, пейзаж непосредственно связан с действиями героя. Сюжета тем не менее как такого нет.  

Бабель намеренно строит сюжет на видении мира, отражающем, главным образом, сознание одного человека - Лютова. Таким 

образом, автор "Конармии” освобождает себя от необходимости мотивации происходящего и, что важнее, от раскрытия логики 

собственно военных событий - для книги о войне "Конармия” содержит удивительно мало фабульного действия как такового. 

Сюжетный ряд строится таким образом , чтобы передать зрительное, слуховое восприятие главного героя.

Автор подчеркивает мгновенность, внезапность, отрывочности действий и отсутствие связи между ними. Чтобы показать всю 

ценность жизни. Этого он добивается использую глаголы совершенного видов: особенно - в глаголах стилистически нейтральных:

 "закричал”, "прокричал”, "произнес”. Может усиливаться словом "вдруг”, которое чаще всего употребляется именно рядом с

нейтральными глаголами речи. Порою действия бессмысленны и оборванны: «…подошел ко  мне  совсем  близко, потом 

отскочил в отчаянии и побежал в первый двор». Все внутренне-смятенное состояние человека выражено здесь в действии, 

и наблюдатель-автор, ничего не объясняя, как бы механически восстанавливает последовательность этих безумных "шагов” 

и "жестов”, логически не связанных между собой. Всё как бы построено по схеме краткости. Структура стиля Бабеля 

предсталение живого мира как нечто осколочное и оборван, нет в нем цельности.

Повествование  ведется на литературном языке. Но тем не мене стилевой рисунок словесной формы пестрый и разноголосый.

 Во многом этому способствуют казаки, вводя в разговор естественную живую речь: «…обязаны вы принять этого  человека к себе в помещение и без глупостев, потому этот  человек  пострадавший  по ученой части...»

В  «Конармии» И.Э. Бабель показывает нам гражданскую войну без всяких прикрас. Писателя волнует проблема гуманизма на войне. 

Остается ли место для добра среди суровых военных будней, сохраняются ли добрые чувства у привыкших к убийствам солдат, 

как соотносятся на войне гуманизм и жестокость? Все эти вопросы поставлены, в частности, в рассказе с очень простым названием 

«Соль». Сюжет рассказа представляет собой трагическую историю женщины-спекулянтки, или, как тогда говорили, «мешочницы», 

пытающейся получить место в воинском эшелоне, прикинувшись матерью с грудным ребенком. Об этом говорится в письме

 в редакцию одного из бойцов, Никиты Балмашева. Бабель нарочно избрал для «Соли» форму письма малограмотного конармейца, 

чтобы рассказать о происшествии народным, безыскусным языком. Балмашев убеждает своих товарищей пустить несчастную женщину, 

будто бы едущую на встречу с мужем, к себе в вагон. Когда конармейцы отпускают сальности в ее адрес, Балмашев их урезонивает: 

«Удивляет меня слышать от вас такую жеребятину. Вспомните, взвод, вашу жизнь и как вы сами были детями при ваших матерях, 

и получается вроде того, что не годится так говорить...» Женщину пускают в эшелон. Однако во время поездки очень скоро 

открывается обман. Ребенок не кричит, не плачет, не сосет материнскую грудь. Балмашев раскрывает пеленки мнимого младенца 

и находит под ними «добрый пудовик соли». Мешочница просит простить ее — лихо-де обмануло. Рассказчик ей отвечает: 

«Балмашев простит твоему лиху... Балмашеву оно немного стоит, Балмашев за что купил, за то и продает. Но оборотись к казакам, 

женщина, которые тебя возвысили как трудящуюся мать в республике. Оборотись на этих двух девиц, которые плачут в настоящее 

время, как пострадавшие от нас этой ночью. Оборотись на жен наших на пшеничной Кубани, которые исходят женской силой без

 мужей, и те, то же самое одинокие, по злой воле насильничают проходящих в их жизни девушек... А тебя не трогали, хотя тебя, 

неподобную, только и трогать. Оборотись на Расею, задавленную болью...» Однако возвышенный монолог бойца не произвел 

никакого впечатления на лишившуюся соли спекулянтку. Она бросает конармейцам в лицо страшные обвинения, будто они не «Расею»

 защищают, а «жидов» Ленина и Троцкого. Такого оскорбления бойцы стерпеть не могут. Балмашев в своем письме утверждает: 

«...Я действительно признаю, что выбросил эту гражданку на ходу под откос, но она, как очень грубая, посидела, махнула юбками

 и пошла своей подлой дорожкой. И, увидев эту невредимую женщину, и несказанную Расею вокруг нее, и крестьянские поля без колоса, 

и поруганных девиц, и товарищей, которые много ездют на фронт, но мало возвращаются, я захотел спрыгнуть с вагона и себя кончить 

или ее кончить. Но казаки имели ко мне сожаление и сказали:

— Ударь ее из винта.

И сняв со стенки верного винта, я смыл этот позор с лица трудовой земли и республики».

Конармейцы заботятся о женщине с ребенком, поскольку она напоминает им о доме, об оставленных женах и детях, о мирной довоенной 

жизни. Когда же обман раскрывается, гнев Балмашева и его товарищей не знает границ. Женщину ждет скорая смерть. Никто даже не 

задумывается, что, может, у злосчастнрй мешочницы действительно есть дети, что, может, ради них она повезла менять соль на другие

 продукты. Правда, после разоблачения мнимая мать ни разу не вспоминает о детях, и сначала, как подчеркивает автор, говорит с казаками 

очень «хладнокровно». Она скорее всего детей не имеет и нужды не знает. Поэтому, когда понимает, что драгоценной соли назад уже не 

вернуть, начинает вести прямо «контрреволюционные» речи, заявляя, что красноармейцы продали Россию. Это и провоцирует расправу.

Может показаться, что Бабель на стороне Балмашева, оправдывающего свой поступок тем, что «гнусная гражданка... есть более 

контрреволюционерка, чем тот белый генерал, который с вострой шашкой грозится нам на своем тысячном коне... Его видать, 

того генерала, со всех дорог, и трудящийся имеет свою думку-мечту его порезать, а вас, несчетная гражданка, с вашими антиресными

 детками, которые хлеба не просят и до ветра не бегают, — вас не видать, как блоху, и вы точите, точите, точите...» В финале же Балмашев 

приравнивает расстрелянную мешочницу к «изменникам», которые «тащат нас в яму и хотят повернуть речку обратно, и выстелить Расею 

трупами и мертвой травой...» Однако читателю-то понятно, что мелкая спекулянтка, собиравшаяся выменять на мешок дефицитной тогда 

соли мануфактуру, сахар, сало или что-нибудь еще нужное в хозяйстве, никак не могла иметь намерения «выстелить Расею трупами» и вряд 

ли заслуживала столь суровой кары как расстрел на месте без суда и следствия. На самом деле Бабель заставляет нас задуматься о стихийной

 жестокости народа в гражданской войне, о том, что тяга к дому, к нормальной мирной жизни, сохраняющаяся в обожженной войной душе 

буденновских казаков, может прорасти ростками гуманизма, и тогда они заботливо оберегают от опасности женщину с ребенком. Но может 

прорасти и необузданной жестокостью, когда, раскрыв обман, конармейцы легко расправляются с беззащитной женщиной, невольно 

посмеявшейся над их сокровенными чувствами.

   Во всех рассказах "Конармии” есть присутствие самого автора, который вместе с ее героями прошел трудный путь к постижению смысла 

этой кровавой борьбы. В описаниях событий есть жестокая правда могучего кровавого потока жизни.

.