Как деревенщик начинал свой творческий путь
Шукшин, хотя в дальнейшем ушёл к постановке проблем общечеловеческого
характера. Родился он на Алтае в селе Сростки, сменил ряд специальностей, с
1955-по 1960 учился на режиссёрском факультете ВГИК и занимался в семинаре
Михаила Ромма. Однокурсником Шукшина был Андрей Тарковский, как показало время,
самый крупный русский кинорежиссёр второй половины века. К тому же кругу
знакомых принадлежал и молодой Владимир Высоцкий. Общение и занятия в семинаре
много дали Шукшину для личностного и творческого роста. Он проявил себя как
режиссёр, актёр и прозаик (с 1959).
Как писатель Шукшин занимает промежуточное место
между представителями деревенской и городской прозы, так как герои его
произведений – и сельские жители, и горожане. Писателя интересует не советский,
а русский национальный характер, сравнительно с деревенщиками, далеко не всегда
оценивает его позитивно. Национальное получает у Шукшина гораздо более
разнообразное выражение.
Сборники «Сельские жители» (1963), «Там вдали»
(1968), «Печки-лавочки» (1973) – в них Шукшин и создал галерею ярких самобытных
характеров русских людей, своих современников. Критики часто и очень
справедливо сравнивают его рассказы с «Пёстрыми рассказами» Чехова.
Действительно, традиции раннего Чехова очень важны для Шукшина и проявляются в
следующих качествах:
- именно человек и у раннего Чехова, и у Шукшина
дан крупным планом;
-для обоих характерен жанр сценки и присущий
этой сценке лаконизм;
-большую роль играет перипетийность, то есть
неожиданная перемена событий к противоположным.
Роднит их и юмор. Сближает Чехова и Шукшина
разнообразие воссоздаваемых характеров. У Шукшина, сравнительно с Чеховым,
большее значение имеет диалог, в чём сказалось воздействие кинематографа. У
Шукшина персонажи пользуются современной лексикой, оборотами современного
разговорного языка. В них в большей степени, чем у классика, проявляет себя
простонародное начало. Национальные типы у Шукшина характеризуются с учётом той
трансформации, которую они пережили в условиях советской действительности. У
него появляются и новые человеческие типы, с которыми мы не встречаемся в
рассказах Чехова. Заявляет о себе неповторимое своеобразие шукшинского стиля.
Но, как и Чехов, Шукшин реалист и стремится ,безусловно, следовать правде
жизни.
В непосредственный интертекстуальный контакт с
Чеховым Шукшин вступает в рассказе «Шире шаг, маэстро»: тип современного
Ионыча, деградирующего интеллигента. Главный герой рассказа – 24-летний
выпускник университета, молодой врач Солодовников. Он послан на работу в
деревню (общая закономерность тех лет). Он молод, красив, неглуп, амбициозен, у
него большие жизненные планы, и Солодовников полагает, что многого добьётся. Он
хочет вернуться в Москву, поступить в аспирантуру, защитить к сорока годам
докторскую диссертацию. Однако, подчёркивает Шукшин, это только настроения
молодости, ибо в деревне Солодовникову скучно, он не видит интересных случаев в
деревенской практике. Поэтому каждый вечер он присоединяется к компании
молодёжи и каждое утро опаздывает на работу и на ходу спит до середины дня. Он
клянёт себя, хочет начать новую жизнь, освоить новые знания – но наступает
вечер, его зовут на гулянку, и он от безволия соглашается. Таким образом, все
красивые слова Солодовникова воспринимаются как надгробие его юношеским мечтам.
Помимо того, Шукшин ведёт и творческий диалог с Н.
Гоголем как создателем образа Хлестакова и даёт в рассказе «Миль пардон, мадам»
современное преломление хлестаковщины. Наблюдается определённое снижение типа.
Главный герой – пьяница, враль, самый никчемный мужик в деревне. При этом он
очень любит искусственным путём набить себе цену. А поскольку в деревне это
сложно, он пользуется приездом горожан как поводом рассказывать басни, в
которых выглядит как герой и выдающаяся личность. (Важная миссия, которую он
будто бы исполнял в годы войны в тылу немцев, покушение на самого Гитлера; при
этом повествователь входит в раж, в его голосе звучит искренность, он как бы
переживает своё враньё изнутри.) Глядя на него, люди сомневаются: может быть, и
не врёт? Шукшин даёт понять, что в глубине души у Броньки есть свой идеал, но
пропасть между идеалом и настоящим положением человека всё расширяется. В этом
рассказе тоже сильны комедийные моменты. Таким образом, Шукшин утверждает, что
унаследованное от прошлого далеко не преодолено в советском обществе, как это
показывает пропаганда, и советский человек с идеальными качествами создан,
скорее, только на бумаге.
Наиболее интересует Шукшина «человек, ищущий в
жизни смысла и праздника». Тип ищущего героя, стремящегося к более
содержательной жизни, к расширению пространства своего внутреннего мира. Такой
персонаж окружающим людям кажется странным, мающимся дурью, но автору он всегда
симпатичен. Герой рассказа «В профиль и анфас», шофёр Иван, хочет уехать из
деревни, мотивируя тем, что ему скучно жить, что его душа ноет, а в городе
больше возможностей. Автор, в отличие от другого персонажа, старика,
оправдывает Ивана и показывает, что герой ищет смысл жизни, которого пока не
обрёл. Показателен и рассказ «Микроскоп». Герой рассказа, колхозный столяр,
купил, обманув жену, совершенно ненужную вещь – микроскоп. И для него открылся
совершенно новый мир – мир микроорганизмов. У него появляется мечта освоить мир
микробов и изобрести новое лекарство. Шукшин на стороне героя, а не его жены,
которая заставила продать микроскоп, так как герой попытался стать выше самого
себя.
Разновидность типа ищущего героя –
философ-самоучка. Такой персонаж появляется в цикле рассказов «Штрихи к
портрету». С одной стороны, он привлекает к себе заботой об общественном благе,
с другой стороны, он отталкивает и смешит своей наивной ортодоксией. Герой рассказа,
Князев, пишет трактат «О государстве» и всё время думает о совершенстве и
порядке в государстве. Он уподобляет государство пирамиде, разделённой на
этажи. Если бы работали нормально все десять человек, поддерживающих очередной
этаж, всё было бы нормально. А работают из десяти двое, им приходится
переутомляться, и всё идёт наперекосяк. Герой предлагает проложить по всем
этажам государственной пирамиды «звоночки», которые бы сообщали наверх о том,
кто работает, а кто нет. Князев не понимает, что предлагает усовершенствованную
модель тоталитарного строя.
Тип дидактора, человека, который поучает других.
(СССР – страна советов: «все друг другу дают советы».) Вдвойне смешно, когда в
качестве дидактора и интеллектуального экзекутора выступает философ-самоучка.
Герой рассказа «Срезал» Глеб Капустин использует полученные им знания, чтобы
унижать незнающих. Подобный тип Шукшину чужд. Он заключает рассказ мыслью о
том, что к Глебу деревня прислушивалась, но его не любили.
Разрабатывает Василий Шукшин и свой излюбленный,
«фирменный» тип чудика. Это люди, ведущие себя необычно, совершающие странные,
нелепые поступки, но выступающие как носители «нравственного таланта».
Разновидность шукшинского чудика – герой-правдоискатель, человек, не способный
примириться с несправедливостью, хотя нередко страдающий от этого. Яркий пример
– рассказ «Обида», прототип главного героя в котором – сам автор. Важнее всего
для писателя – нравственная сторона человека. Хотя Шукшин не обходит тревожных
явлений действительности, его рассказы оставляют светлое чувство и заставляют
солидаризоваться с теми, кто дорог автору.
С позиций язвительного сатирика выступает
Шукшин, характеризуя злоупотребление властью, глумление над народным и
национальным. Это привело к появлению сатирических повестей для театра «А поутру они проснулись» и повести-сказки «До
третьих петухов». Повесть для театра (как определил жанр сам автор) «До третьих
петухов» – главное произведение Шукшина и самое значительное. По мере
сворачивания оттепели и нарастания тоталитарных тенденций критическое начало в
творчестве Шукшина усиливается и своего максимума достигает в названной
повести-сказке. В ранних рассказах Шукшин следует принципу
реалистически-конкретного изображения персонажей, а в данном случае обращается
к традиции гротескного реализма. И если в рассказах господствовала стихия
юмора, мягкого осмеяния пороков современников, то в повести «До третьих
петухов» доминируют ирония, сарказм и гротеск.
Повествование творчески развивает мотивы
русского фольклора и отчасти литературы. Подзаголовок: «Сказка про
Ивана-дурака, как он ходил за тридевять земель набираться ума-разума». Все
образы в произведении раскрываются двупланово: во-первых, в их традиционном
аспекте, что является средством нравственной характеристики персонажей (если
герой назван Змеем-Горынычем, мы понимаем, добрый он или злой), во-вторых,
сказочные персонажи переносятся в современный контекст и наделяются чертами
современников. Так, Горыныч олицетворяет у Шукшина советскую власть,
характеризуемую как власть тоталитарную; Баба-Яга, сохраняя архетипические
черты, символизируе прислужников власти; черти олицетворяют те слои общества,
для которых не существует абсолютно ничего святого, которые попирают
национальные ценности и усиливают деструктивные тенденции в жизни общества.
Мудрец символизирует конформистскую часть советской интеллигенции, которая,
создавая впечатление своей приобщённости к высшим ценностям, опосредованно
служит власти, по крайней мере, прекрасно с ней уживается. Царевна Несмеяна у
Шукшина олицетворяет не всю советскую молодёжь, а ту её часть, жизнь которой
абсолютно пуста и бессмысленна. Им скучно, они убивают время и самих себя.
Наконец, Иван-дурак символизирует русский народ.
Перед нами не реалистически конкретное, а
аллегорико-условное повествование, и не конкретные фигуры, а социальные типажи.
В соприкосновение с основными слоями советского общества времени
ретоталитаризации и приходит Иван-дурак. Писатель показывает бесправное
положение народа в советском обществе, на котором паразитируют высшие слои и
разными способами умудряются держать народ в подчинении. Все вышеназванные
персонажи буквально заставляют Ивана плясать под свою дудку. Особенно
выразительная сцена с Горынычем. У него три головы и единое туловище, как три
единые в своём существе ветви центральной власти: ЦК КПСС, Совмин, Верховный
Совет. Шукшин даёт понять, что у тоталитарного государства очень большая сила и
что противостоять ему очень трудно. Встретившись с Горынычем, Иван боится, но
пытается в сложной ситуации сохранить человеческое достоинство. [Пересказ
эпизода.] Иван решает для себя, что раз всё равно умирать, так с достоинством.
Змей, хотя и сохраняет Ивану жизнь, даёт понять, что тот полностью в его
власти. Змей заставляет Ивана развлекать его песней «Хас-Булат удалой». Когда
Иван доходит до слов «Она мне отдалась...» – Змей заявляет: «Не надо». Далее
картина переписывания текста песни, пародирующая советскую цензуру, которая
часто давала разрешения на издание текстов с большими купюрами и правкой.
Горыныч заставляет Ивана к тому же развлекать
его пляской. Иван пляшет безрадостно, и это не нравится Змею: советский человек
должен изображать большую радость. «А почему соколом не смотришь?» Только
морально раздавив Ивана, Змей отпускает его. Униженный и бесправный, Иван движется
дальше, и практически всюду он сталкивается со злом, неправдой, в частности –
применительно к себе, Ивану. Походя даётся широкая панорама жизни советского
общества.
«А ты знаешь, что надо делать?» – «Нет». – «Ну
так вот сядь и подумай». Своим сказочным гротеском Шукшин призывает читателя
задуматься о происходящем в стране. Шукшин вскрывает антинародность
государственной системы и её безнравственность. В печать повесть Шукшина попала
чудом, так как цензура приняла её за обычную сказку. Между тем в повести «До
третьих петухов» Шукшин практически вышел за рамки литературы официальной и
стал ближе к неофициальной, запрещённой прозе.